Дороти Сэйерс - Загадочная смерть [Strong Poison] (перевод Е.И. Саломатиной)

— Г-А-Р — это правильно?

— Да.

— Это Гарри?

— Да. Да. Да.

— О, Гарри! Наконец-то! Как ты? Ты счастлив?

— Нет — одинок.

— Это не была моя вина, Гарри.

— Да. Слабость.

— Но я должна была думать о своем долге. Вспомни о том, кто встал между нами.

— Да. О-Т-Е-

— Нет, нет, Гарри. Это была мама.

— К черту!

— Как ты можешь так говорить?

— Любовь — это главное.

— Теперь я понимаю. Но тогда я была всего лишь девочкой. Ты простишь меня?

— Все прощено. Мама тоже.

— Я так рада. Что ты делаешь там, где ты сейчас, Гарри?

— Жду. Помогаю. Искупаю вину.

— У тебя есть какое-нибудь специальное сообщение для меня?

— Поезжай в Ковентри!

(Здесь стол начал дрожать.)

Это сообщение поразило мисс Бут.

— О, это действительно ты, Гарри! Ты не забыл нашу милую старую шутку. Скажи мне...

В этот момент стол начал проявлять явные признаки нетерпения и выдал целую череду трудноразличимых букв.

— Что ты хочешь?

— д-д-д-

— Наверное, нас кто-то перебил, — сказала мисс Бут. — Кто это, скажите, пожалуйста?

— Д-Ж-О-Р-Д-Ж (очень быстро).

— Джордж! Я не знаю никакого Джорджа. С ним что-то случилось?

— Ха! Ха! Ха! Не Джордж Бут, Джордж Вашингтон.

— Джордж Вашингтон?

— Ха! Ха!

(Стол конвульсивно задергался, настолько сильно, что, казалось, медиум не сможет его удержать. Мисс Бут, которая записывала беседу, вынуждена была снова положить руки на стол, который перестал прыгать и начал раскачиваться.)

— Кто здесь сейчас?

— Понго.

— Кто такой Понго?

— Руководящая тобой сила.

— Кто только что разговаривал?

— Плохой дух. Уже ушел.

— Гарри все еще здесь?

— Ушел.

— Кто-нибудь еще хочет поговорить?

— Хелен.

— Хелен, кто?

— Разве ты не помнишь? Мейдстоун.

— Мейдстоун? О, ты имеешь в виду Эллен Пейт.

— Да, Пейт.

— Подумать только! Добрый вечер, Эллен. Приятно получить от тебя известие.

— Вспомни ссору.

— Ты имеешь в виду большую ссору в спальне?

— Кейт — плохая девочка.

— Я помню только Кейт Хэрли. Ты ведь не ее имеешь в виду, не так ли?

— Плохая Кейт. Свет выключен.

— О, я знаю, что она хочет сказать. Пирожные после того, как выключен свет.

— Правильно.

— У тебя до сих пор орфографические ошибки, Эллен. Смешно. Много ли там человек из нашего класса, где ты сейчас?

— Элис и Мейбл. Передают привет.

— Очень приятно. Передай им мой привет тоже.

— Да. Всем привет. Цветы. Солнце.

— Что ты...

— П, — сказал стол нетерпеливо.

— Это снова Понго?

— Да. Устал.

— Ты хочешь, чтобы мы прекратили?

— Да. В следующий раз.

— Хорошо. До свидания.

— До свидания.

Медиум откинулась в кресле с изможденным видом, который был вполне оправдан. Очень утомительно — выстукивать все эти буквы алфавита, и, кроме того, она боялась, чтобы не отклеилась мыльница.

Мисс Бут включила свет.

— Это было чудесно! — сказала мисс Бут.

— Вы получили ответы, которые хотели?

— Да, конечно. Разве вы их не слышали?’

— Я не могла уследить за всеми, — ответила мисс Климпсон.

— Считать немного трудновато, если вы к этому не привыкли. Должно быть, вы ужасно устали. Мы закончим сейчас и попьем чаю. В следующий раз, возможно, попробуем использовать планшетку. С ней требуется гораздо меньше времени на получение ответов.

Мисс Климпсон обдумала это. Конечно, это было бы не так утомительно, но она не была уверена, что сможет ею манипулировать.

Мисс Бут поставила чайник на огонь и посмотрела на часы.

— Бог мой! Уже почти одиннадцать. Как пролетело время! Я должна подняться наверх к моей старушке. Вы не хотите просмотреть вопросы и ответы? Я не думаю, что задержусь больше чем на несколько минут.

Пока удовлетворительно, подумала мисс Климпсон. Доверие установлено. Через несколько дней она попробует претворить в жизнь свой план. Но она чуть не попалась с Джорджем. И конечно же было глупо с ее стороны называть имя «Хелен». Вполне можно было сказать «Нелли». Сорок пять лет назад в каждой школе была Нелли. Но в конце концов то, что вы говорите, не имеет большого значения — другой человек всегда постарается услышать то, что ему хочется. Как отчаянно болят руки и ноги. Она устало подумала, что последний автобус, должно быть, уже ушел.

— Боюсь, что ушел, — сказала мисс Бут, вернувшись. — Но мы вызовем такси. За мой счет, конечно, дорогая. Я настаиваю на этом, ведь вы были так добры, что приехали ко мне, чтобы доставить мне такое удовольствие. Вам не кажется, что связь была просто чудесной? Гарри никогда не приходил раньше — бедный Гарри! Боюсь, я была жестока по отношению к нему. Он женился, но, видите ли, он так и не смог меня забыть. Он жил в Ковентри, и мы часто шутили по этому поводу, именно это он и имел в виду, упоминая о Ковентри. Интересно, какие Элис и Мейбл это были? У нас были Элис Гиббонс и Элис Роуч — обе такие прекрасные девочки; думаю, Мейбл — это Мейбл Хэрридж. Она вышла замуж и уехала в Индию много лет назад. Я не могу вспомнить ее фамилию по мужу, и я больше ничего о ней не слышала, но, должно быть, она уже умерла. Понго — это новая руководящая сила. Мы должны расспросить его, кто он такой. Руководящую силу миссис Крейг зовут Федора — она была рабыней во дворце в Помпеях.

— Да что вы! — удивилась мисс Климпсон.

— Однажды она рассказала нам свою историю. Так романтично. Ее бросили на съедение львам, потому что она была христианкой и отказалась иметь дело с Нероном.

— Как интересно!

— Не правда ли? Но она плохо говорит по-английски, и порой ее довольно трудно понять. И иногда она позволяет вмешиваться таким неприятным духам. Понго очень быстро отделался от Джорджа Вашингтона. Вы ведь еще придете, не правда ли? Завтра вечером?

— Конечно, если вы хотите.

— Да, пожалуйста, приходите. А в следующий раз вы спросите сообщение для себя.

— Я и правда спрошу, — сказала мисс Климпсон, — Это действительно было для меня открытием — просто чудесно. Я и не подозревала, что у меня такие способности.

И это тоже было правдой.

Конечно же было невозможно пытаться скрыть от обитательниц пансиона, где мисс Климпсон была и чем занималась. Ее возвращение на такси в полночь возбудило живейшее любопытство, и она рассказала правду, чтобы не быть обвиненной в худших грехах, а заодно и подстегнуть разговоры, которые могли снабдить ее дополнительной информацией.

— Моя дорогая мисс Климпсон, — сказала миссис Пеглер, — я надеюсь, вы не посетуете, что я вмешиваюсь, но я должна предупредить вас, чтобы вы не имели никаких дел с миссис Крейг или ее друзьями. Я не сомневаюсь, что мисс Бут — прекрасная женщина, но ее компания мне не нравится. И спиритизм я не одобряю. Это вмешательство в дела, о которых нам не положено знать. Если бы вы были замужем, я могла бы выразиться яснее, но поверьте мне на слово, что это занятие может серьезно повлиять на характер человека, причем многими способами.

— О, миссис Пеглер, — возразила мисс Этеридж, — я не думаю, что вы правы: чудесная женщина — я считаю большой честью называть ее своим другом — занимается спиритизмом и при этом ведет поистине святую жизнь.

— Очень может быть, мисс Этеридж, — ответила миссис Пеглер, она выпрямилась в кресле, и при полной фигуре это выглядело очень впечатляюще. — Я не говорю, что спирит не может вести достойный образ жизни, но я заявляю, что большинство из них — весьма неприятные люди, которые к тому же часто обманывают окружающих.

— Мне довелось встретиться с целым рядом так называемых медиумов, — язвительно сказала мисс Твилл, — и все они без исключения были людьми, к которым я не испытывала ни малейшего доверия с того момента, как их увидела, если не раньше.

— Это совершенно справедливо в отношении многих из них, — согласилась мисс Климпсон, — и я уверена, что ни у кого не было лучших возможностей оценить это, чем у меня самой. Но я очень надеюсь, что некоторые из них, по крайней мере, искренни в своих заблуждениях. А вы что думаете по этому поводу, миссис Лиффи? — добавила она, поворачиваясь к владелице заведения.

— Видите ли, — сказала миссис Лиффи, которую ее положение обязывало по возможности соглашаться со всеми сторонами, — я должна заметить, что из того, что я читала, — а читала я немного, поскольку у меня мало времени, — я сделала вывод, что существуют доказательства того, что в определенных случаях в спиритизме есть определенная доля истины. Лично у меня нет никакого опыта; как говорит миссис Пеглер, я не, доверяю людям, которые занимаются этим, хотя, без сомнения, здесь есть много исключений. Я думаю, этот вопрос нужно оставить для исследователей-специалистов.

— Вы совершенно правы, — сказала миссис Пеглер, — нет слов, чтобы выразить мое отвращение, когда такие женщины, как эта миссис Крейг, вмешиваются в область, которая должна быть для всех нас священной. Представьте себе, мисс Климпсон, эта женщина — я не знакома с ней и не имею ни малейшего желания знакомиться — имела наглость однажды написать мне, что во время одного из своих сеансов она получила сообщение якобы от моего дорогого покойного мужа. Я не могу описать вам, что я чувствовала. Публично упоминать имя генерала, да еще в связи с подобной безнравственной глупостью! И конечно же это была бессовестная выдумка: генерал никогда бы не принял участия в этой «вредной чепухе» — так, по-военному грубовато, он называл подобные вещи. И когда мне, его вдове, заявляют, что он приходил в дом к миссис Крейг, и играл на аккордеоне, и просил прочесть за него в церкви специальные молитвы, освобождающие от наказания, я могу рассматривать это только как намеренное оскорбление. Генерал регулярно ходил в церковь и всегда был против молитв за покойников и прочих поповских штучек; и сказать, что он подвергается наказанию в каком-то неподобающем месте! Да он был лучшим из мужчин, хотя и бывал временами резок. А что касается аккордеона, я надеюсь, где бы он ни был, он найдет лучший способ занять свое время.